По жизни, я беспечно шёл;
И грех был компасом моим.
Но, на пути, меня нашёл
Вопрос, что жизнь мне изменил:
“Чем твоя горница полна;
И сердце, чем твоё живёт?
Хотел бы Я войти туда.
Я Сущий. Жду, кто позовёт.”
Господь, внутри меня темно,
Но в сердце, я прошу, войди.
Пусть станет, на душе, светло
И, как свеча, она горит.
Своею кровью грех омой
И, в сердце, Свой престол поставь.
Да будет там Твой Дух Святой.
С любовью сердце переплавь.
О мой Господь, о мой Иисус,
Ты, в моё сердце, посмотри.
Быть может, водонос мой пуст.
Его наполни, обнови.
Тебе, я, горницу, хочу
В душе особо отвести.
Зажги там, Господи, свечу
От очага Твоей Любви.
Твоим законам научи.
Учи прощать, любить врагов.
Живые да бегут ручьи
Из сердца, где есть Бог-Любовь.
В душе я, Господи, хочу
Тебе светлицу отвести,
Где Ты, зажженную свечу,
Наполнишь силою Любви.
Вячеслав Переверзев,
USA
Родился в Украине, на Донбассе, г. Горловка. Другой сайт: http://stihi.ru/avtor/slavyan68
Прочитано 6106 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Феноменология смеха - 2 - Михаил Пушкарский Надеюсь, что удалось достичь четкости формулировок, психологической ясности и содержательности.
В комментарии хотелось бы поделиться мыслью, которая пришла автору вдогонку, как бонус за энтузиазм.
\\\"Относительно «интеллектуального» юмора, чудачество может быть смешным лишь через инстинкт и эмоцию игрового поведения.
Но… поскольку в человеческом обществе игровое поведение – это признак цивилизации и культуры, это нормальный и необходимый жизненный (психический) тонус человека, то здесь очень важно отметить, что «игра» (эмоция игрового поведения) всегда обуславливает юмористическое восприятие, каким бы интеллектуальным и тонким оно не было. Разве что, чувство (и сам инстинкт игрового поведения) здесь находится под управлением разума, но при любой возможности явить шутку, игровое поведение растормаживается и наполняет чувство настолько, насколько юмористическая ситуация это позволяет. И это одна из главных причин, без которой объяснение юмористического феномена будет по праву оставлять ощущение неполноты.
Более того, можно добавить, что присущее «вольное чудачество» примитивного игрового поведения здесь «интеллектуализируется» в гротескную импровизацию, но также, в адекватном отношении «игры» и «разума». Например, герой одного фильма возвратился с войны и встретился с товарищем. Они, радуясь друг другу, беседуют и шутят.
– Джек! - спрашивает товарищ – ты где потерял ногу?
- Да вот – тот отвечает – утром проснулся, а её уже нет.
В данном диалоге нет умного, тонкого или искрометного юмора. Но он здесь и не обязателен. Здесь атмосфера радости встречи, где главным является духовное переживание и побочно ненавязчивое игровое поведение. А также, нежелание отвечать на данный вопрос культурно парирует его в юморе. И то, что может восприниматься нелепо и абсурдно при серьёзном отношении, будет адекватно (и даже интересно) при игровом (гротеск - это интеллектуальное чудачество)\\\".
